Название: Разбить стену

Автор: Oiche

Фэндом: Александр

Пейринг: Александр/Гефестион

Рейтинг: NС-17

Дисклеймер: Герои принадлежат истории, Мари Рено и Оливеру Стоуну

Примечания автора: Посвящается Capricorn, Jay_Bird, новобрачному, а также всем поклонникам «Александра».



- Давай остановимся здесь, - Александр спрыгнул с коня, едва заметно поморщившись, когда рана в левом боку отозвалась колющей болью. Похоже, воспоминание об Индии будет тревожить его еще очень долго.
- С тобой все в порядке? – Гефестион подъехал ближе к другу и, склонившись, дотронулся до его плеча. – Стрела?

Император кивнул, избегая встречаться с хилиархом полными смущения глазами. Тело слишком быстро отреагировало на ласковый жест знакомым уже много лет возбуждением. Александр вздохнул поглубже, скрипнув зубами от разочарования, когда Гефестион отнял руку, обжигающе горячую.
- Отдохни, мой повелитель. Думаю, верховая прогулка в горах тебя утомила.
- Немного, - с улыбкой признался император, скидывая с гудящих плеч тяжелый плащ пурпурного цвета. – Давно мы с тобой не выбирались куда-нибудь только вдвоем.
- Ты ведь всегда так занят, друг мой. Ведь скоро мы пойдем в новый поход. – Гефестион стреножил лошадей и опустился на траву рядом с Александром. Они сидели на берегу небольшого горного озерца, в которое с утеса низвергался, искрясь под лучами летнего солнца мириадами брызг, ледяной водопад. Полуденный свет озарял зеленую лощину посреди серых скал, извилистую тропинку, по которой приехали всадники, и двух высоких широкоплечих мужчин, наслаждавшихся почти забытым ощущением покоя.
- Красиво, - шепнул Гефестион некоторое время спустя, его синие глаза грустно посмотрели на задремавшего друга. Властелин почти всего известного мира спал, завернувшись в свой плащ, ровное дыхание шевелило золотистые волосы, укрывшие лицо, ладонь он положил под щеку и тихо посапывал, по-детски наморщив пухлые губы.
- Мой Александр, - Гефестион почувствовал, как сердце заколотилось быстрей от вида уснувшего любимого. – Что ты с собой делаешь? Ты же сгоришь. Я тоже пылаю, - добавил он, откидывая с лица императора мягкую прядь. – Я все еще болен тобой.
Гефестион прижался губами к морщинке на лбу спящего Александра. «Пусть я потерял место на твоем ложе, но душа моя все равно принадлежит тебе. Когда после пира, на котором мне пришлось помириться с Эвменом, ты поздней ночью пришел в мои покои, мне на секунду показалось, что ты хочешь остаться. Но через несколько минут ты, накинув плащ, выскользнул обратно. К нему. Ну и пусть». Он перевел взгляд на умиротворяюще шумящий поток. Над озером висела прозрачная дымка из пляшущих на солнце брызг. Удивительное место, словно созданное для любви.
Тряхнув сверкающими бронзой кудрями, высокий македонец поспешил прогнать из головы несвоевременные мысли. Теперь он позволял им владеть лишь одинокими ночами, когда, страдая от невозможности почувствовать под собой божественного любовника, он ласкал длинными пальцами свою плоть, воображая, что вместо плотно охватывающей ладони его фаллос находится в по юношески тугом входе между упругих ягодиц Александра.
Неслышно ступая по зеленому ковру с вкраплениями желтых и белых цветов, Гефестион шагнул в ледяную воду и замер, наслаждаясь контрастом между нагретой солнцем и желанием кожей и изгоняющей жар влагой. Сняв одежду, мужчина оставил ее не берегу, стройные мускулистые ноги, рассекая пенящуюся поверхность озера, привели его под падающие со скалы обжигающие холодом струи. Гефестион закрыл глаза, подставляя ласкам водопада загорелое тело, уже больше шестнадцати лет знающее прикосновения только одного человека.
Александр украдкой посмотрел на него. Кажется, все идет по плану. Сложно было притворяться спящим, когда хотелось кинуться на шею другу и дать волю своим чувствам. Не умея просить о любви, император оставил той ночью Гефестиона и в слезах рухнул в постель. Шло время, а стремление вернуть Патрокла в свои объятия не давало думать ни о чем ином даже на советах. Обсуждая приготовления к походу, Александр молча страдал при виде спокойно беседующего с военачальниками и придворными хилиарха.
Он повернул голову так, чтобы из-под ресниц мог наблюдать за купающимся Гефестионом. О Боги, император не встречал никого прекрасней. Нынешняя зрелая красота любовника заводила императора еще сильней, чем в юности. Эти падающие ниже лопаток вьющиеся волосы, широкие плечи, узкая, почти девичья талия, обольстительные крепкие бедра, ласковые, ловкие, сводящие с ума руки, сейчас прогнутая в пояснице безупречно прямая спина, тело со вкусом солнца, испещренное шрамами, каждый из которых Александр знал, как свой собственный. Мягкий, но несгибаемый характер Гефестиона был самой большой поддержкой императору в его постоянном лавировании между македонцами и прочими подданными обширного государства. Почему-то этого теперь Александру было мало. Когда Тион лишил его пусть редких, но от того еще более безумных и яростных, а иногда томительных до закипания крови ласк, император начал скучать по заполненным любовными схватками далеким дням.
Он облизал пересохшие губы, глядя на повернувшегося боком друга, завидуя каплям воды, стекающим по могучей груди, подобно драгоценным камням задерживаясь на напрягшихся от холода сосках, потом струйки, минуя подтянутый живот со впадиной пупка, в который Александр так любил погружать язык, посягали на шелковистые волоски в паху, обволакивали леденящей нежностью громадную плоть Гефестиона, сейчас спокойно лежащую между его стройными ногами.
Император еле сдержал стон, когда хилиарх, улыбнувшись своим мыслям, проследил пальцами путь капель и опустился в воду, скрывшись в ней по грудь, его рука ритмично задвигалась, заставляя Гефестиона откинуть голову назад и через минуту закрыть ладонью рвущийся наружу крик животного удовольствия. Спустя секунду на лице мужчины нельзя было заметить и следа от пережитого, зато на щеках Александра заалел румянец, дыхание с трудом выходило из стиснутой желанием груди, а ткань хитона весьма недвусмысленно вздыбилась на бедрах. Ему пришлось поспешно плотней завернуться в плащ и сделать вид, что все еще спит, чтобы с фырканьем выходящий из воды друг не заметил, что он подглядывал.
Обнаженный Гефестион сел, обхватив руками колени, и бросил взгляд на дремлющего возлюбленного, дрожа от холода всем телом, даже жаркие лучи, быстро высушив капли, не смогли вернуть тепло. Онемело где-то внутри.
- Иди сюда, - шепнул Александр, откидывая пурпурную ткань. – Мой Патрокл.
- Нет, - синеглазый мужчина упрямо игнорировал протянутую к нему руку с перстнем на безымянном пальце. – Я уже привык к тому, что ты меня больше не желаешь. Если я сейчас обниму тебя, то не смогу остановиться.
Глубокий грудной смех императора за спиной, и сильные любящие руки, обхватившие Гефестиона за талию.
- Мой милый Тион, прости меня, но я не мог поступить иначе. Эвмен мне необходим.
Хилиарк попытался отодвинуться от потирающегося щекой о его спину Александра.
- Повелитель, я принял твое решение, я никогда не пойду поперек, но ты знаешь, что своего мнения я не изменю. Да речь и не об этом. Наверное, пришло время нам с тобой оставить в прошлом все ночи, раз тебе это уже не нужно.
- Глупый, глупый Тион. Я думал, что это ты не хочешь меня, - жаркими поцелуями император покрывал спину шею любимого, легонько покусывая бугрящиеся мускулами плечи. Пальцы Александра предприняли атаку на победившие его раз и навсегда бедра и бережно взяли в плен наполовину возбужденный фаллос. Гефестион широко раскинул ноги, чтобы другу было удобней ласкать его. Император притянул любовника ближе, стремясь накрыть своим ртом его приоткрытые губы. Ощущая, как к его ягодицам прижимается твердый член Александра, Гефестион покорно ответил на поцелуй. Язык императора погладил ровные зубы, скользнул к деснам, столкнувшись с ответным уколом, и вот уже язык хилиарха ворвался в пахнущий ароматным вином рот любовника.
Их дыхание смешалось, оба мужчины жадно впивались в губы друг друга, позволяя лишь птицам и лазурному небу слышать сдавленные стоны, ласковый шепот, треск хитона Александра, разрываемого потерявшим голову Тионом.
Немного нервный смешок императора.
- Мой генерал, как же я теперь назад поеду? – больше он не успел ничего спросить. Хилиарх привычным движением перевернул возлюбленного на живот и, раздвинув пальцами крепкие ягодицы, одним толчком вошел в тело Александра. Никакой подготовки и предварительных ласк: любовники сейчас нуждались лишь в скорейшем слиянии души и плоти. Сжав мускулистые бедра повелителя, Гефестион поставил его на колени. Продолжая овладевать им, Тион лизал дрожащую спину императора, смягчая слюной шрамы.
Разметав золотистые волосы по плащу, Александр положил голову на руки и, закусив губу, яростно подавался навстречу скользящему внутри фаллосу Гефестиона. Обострившаяся до боли жажда принадлежать своему Патроклу через мириады огненных рек, встретившихся внизу живота, заставила императора вознестись над зеленой лощиной и со стороны увидеть свое выгнувшееся в железных объятиях любимого генерала тело, его застывшее в экстазе прекрасное лицо и широко распахнутые небесные глаза полные вновь обретенного счастья.
Гефестион упал на плащ рядом с Александром и пристроил его голову на своей груди, легко целуя повлажневшие золотые пряди.
- Тебе было хорошо? – Тион погладил любимого по мокрой от слез и пота щеке.
- Только посмей теперь не приходить или не пускать меня к себе, я прямо на совете разденусь и заставлю тебя заняться со мной любовью.
- Мой Александр, - хилиарх поежился от такой перспективы. – Давай лучше наедине, а?
- Согласен, - устремив на Гефестиона невинный взгляд, император провел пальцами ноги по чувствительной коже ступни любовника, а потом согнув колено, подвел вплотную к его члену и надавил, вызвав стон и судорожный вскрик. – Продолжим?
- Ты так редко хочешь еще, - Тион старался остаться равнодушным, но довольная улыбка Александра, с восторгом ощутившего мгновенный отклик человека, который со своей неземной красотой мог быть с любым, но выбрал его, мужчину, порой боявшегося своих чувств, показала тщетность этой попытки.
- Я желаю тебя всегда, просто близость с тобой превосходит все, что я испытываю, даже захватывая новый город, покоряя страну. Это делает меня слишком счастливым. И слабым. Но теперь я готов быть слабым, пока ты со мной, - император, подняв бровь, кивнул в сторону озера.
Гефестион ухмыльнулся, его Ахилл неудержим, как ему это нравится. хотелось хохотать в полный голос. Мужчины покатились по траве, щекоча друг друга, и, громко смеясь, намеренно свалились в озеро. Тион вынырнул первым, отфыркиваясь от попавшей в нос воды. Александра нигде не было видно. Обеспокоенный, хилиарх огляделся.
- Мой император, не пугай меня. А…, - он осекся, почувствовав, как сильные руки мягко подталкивают его к берегу, там где было совсем мелко.
Давно Гефестион не видел возлюбленного таким спокойным, скинувшим с плеч тяжесть небесного свода. Глаза императора тепло сияли, наслаждаясь видом извивающегося под ласками его рта Тиона. Губы Александра скользили по толстому стволу, касающемуся головкой его горла, язык дразнил набухшие вены, зубы иногда сжимались на тонкой кожице, вырывая из груди хилиарха всхлипы.
- Ксандр, - выкрикнул Гефестион, касаясь земли только затылком и пятками, его мощное тело судорожными рывками освобождалось в рот императора, принявшего терпкий нектар, облизнувшись с хищным видом.
- Тион, я люблю тебя, - Александр прижался к его губам, делясь вкусом семени.
- Ты мне дороже всего. Можешь лишить меня даже возможности сражаться, но если я потеряю твою любовь, то умру.
- Спустя тысячелетия я все равно буду любить тебя, Тион. – Император приглашающе согнул колени и погладил свой торчащий фаллос. – Мой царь, я жду.
Крайне редко Александр вслух признавал свое подчиненное положение, свою зависимость. Если бы другие генералы услышали это, подсыпали Гефестиону яд в чашу в тот же миг. Знак полного доверия возлюбленного тронул хилиарха до слез, он опустился между бедер императора и, приподняв их над водой, принялся вылизывать покрасневшее отверстие, овладевая его телом дразнящими движениями языка.
- Ах, пожалуйста, друг мой, еще, - Александр мотал головой из стороны в сторону, прижимая Гефестиона как можно плотней к своим ягодицам. – Глубже. Да, милый Тион, да!!! – Император распугал криком птиц, взметнувшихся ввысь и закружившихся над лощиной.
Потянувшись вверх, Гефестион обхватил длинным узкими ладонями мучительно напрягшееся лицо Александра, сладкие губы хилиарха поцеловали пушистые ресницы возлюбленного, заострившиеся от страсти скулы, блаженствующую улыбку.
- Не знаю, сколько мне осталось быть с тобой рядом. Я боюсь будущего, - зрачки Гефестиона расширились до краев радужки, превратив глаза в бездонные темные колодцы.
Император вздрогнул, ощутив, как тень широкого крыла на мгновение скрыла дорогие сердцу черты. Желая изгнать с лица возлюбленного мистическую обреченность, Александр подвел фаллос Гефестиона к влажному от слюны и семени входу и сжал ногами его натренированные бедра, скрестив лодыжки ниже ягодиц хилиарха. Пришпорив пятками, император рванулся вверх, насаживаясь на подрагивающую плоть до упора.
- Ты безумен. А-а-а, - Гефестион сомкнул зубы на белоснежном плече любовника, почувствовав, как на язык брызнула божественная кровь. Он стонал все громче и громче, ударяя бедрами в ритме, идущем из души.
Александр, опираясь на локти, сквозь красную пелену зачарованно наблюдал, как ладонь Тиона гладит его член, теребит тяжелые мешочки, иногда проникая пальцами внутрь горящего ануса, позволяя своему фаллосу ненадолго выскальзывать.
- Мой император, - Гефестион, понимая, что вот-вот извергнется, взял руку Александра и, сплетя пальцы, прижал к своему сердцу, золотые и бронзовые кудри взлетели над их содрогающимися телами, когда обоих охватил пронзительно острый экстаз.
Александр благодарно улыбнулся возлюбленному распухшими губами и притянул к себе для поцелуя.
- Моя кровь.
- Прости, - Тион виновато вздохнул. – Я не удержался.
- Друг мой, я буду гордиться этой отметиной, - он помолчал. – Гефестион, мне оставить его?
Баюкая в руках любимого, хилиарх отрицательно покачал головой.
- Мы оба не можем без тебя. А теперь отдохни, Ксандр. Ты превзошел себя, родной.
Под заливистое пение птиц и тихий шепот Тиона ресницы императора закрылись, и он погрузился в сон. Оберегающие его руки не разжались и когда минуту спустя в царстве Морфея к Александру присоединился Гефестион.
Все недосказанности, обиды, сомнения стекали с их пылающих тел в воду и растворялись в ее прозрачности, двое влюбленных были снова свободны от всего, скованные до смерти единой цепью страсти.
Была почти осень.





Вернуться к списку рассказов
Сайт создан в системе uCoz