- Сколько это будет продолжаться, Александр?! Я не могу так, не могу!
Гефестион вскочил с кровати и со злостью пнул стул. Всегда такой спокойный, сейчас он был разъярен.
- Гефестион… Не начинай снова… Я люблю тебя, не сомневайся, друг мой…
- Любишь?! – Гефестион почти кричал. – И поэтому так холоден со мной? Я прикасаюсь, но ты словно камень! Иногда мне кажется, что еще немного, и я увижу отвращение на твоем лице! Мои ласки так неприятны?
Александр вздохнул. Меньше всего ему хотелось ссориться, потому что ссоры эти нередко приводили к дракам, и тогда у него точно не было шансов против Гефестиона.
- Гефестион, ты поклоняешься Эросу… Так нельзя.
- Нельзя? – Гефестион опустился на колени перед кроватью. – Я люблю тебя, Александр, я люблю все, что связано с тобой. И я люблю твое тело, разве это так странно? – Он откинул простыню и провел ладонью по животу Александра. – Люблю эти две родинки… - Ладонь поднялась выше. – И этот крошечный шрам, и…
- Но чем тогда мы отличаемся от варваров, не умеющих обуздывать чувства? Ведь мы выше их, мы цивилизованнее, недаром Аристотель…
- О, боги! Александр, только не это и только не сейчас! Что за занудство?!
- И потом, я же читал!
- Знаешь, иногда я начинаю жалеть, что подарил тебе этих «Мирмидонцев»! Сколько раз ты читал их? Десять? Пятнадцать?! Уже наизусть знаешь!
Гефестион встал и начал надевать хитон. Долго искал фибулу, закатившуюся под стол. Затем отдернул занавеси, тяжелыми складками обрамлявшие окно.
- Чтобы было светлее, - объяснил он. Схватив полную охапку свитков со стола, свалил на колени Александра. – Читай. Я найду, чем заняться.
- Стой!
Александр вскочил, свитки посыпались на пол. Подушка просвистела всего в ладони от головы Гефестиона, но тот даже не обернулся, уже на полпути к двери. Александр бросился за ним, прыгнул сзади на плечи, пытаясь свалить с ног. Однако Гефестион устоял и даже отпихнул друга в сторону. Он был уже почти на полголовы выше принца, сильнее и мускулистее, хотя они были одного возраста. Не так давно им исполнилось по семнадцать. Уже семнадцать, думал Александр, надеясь, что Филипп, наконец, станет относиться к нему серьезно, как к мужчине. Уже семнадцать, думал Гефестион, не в силах совладать с желаниями, распалявшими, лишавшими покоя днем и ночью. Прикосновения и поцелуи дарили удовольствие, но Гефестион хотел большего. А чего хотел Александр – это оставалось для Гефестиона загадкой.
- Приходи вечером, слышишь? - Крикнул Александр, высовываясь из дверей спальни. Страж, охранявший покои наследника престола, с трудом подавил смешок. – Если не придешь, мне придется напиться, так и знай!
- И не надейся… - Донесся голос Гефестиона.
***
В огромном зале царского дворца в Пелле было невыносимо душно. Разгоряченные вином лица блестели от пота. Праздничные венки, украшавшие головы, пожухли.
Веселье уже давно перешло за черту благопристойности. Поэтому никто не обратил внимания, когда Александр увлек Гефестиона за колонну.
- Откуда эта страсть, мой принц? – Прошептал Гефестион, удивленный, почти шокированный. Губы Александра были сладковатыми от вина. Гефестион чувствовал сквозь тонкую ткань, как к бедру прижимается твердый фаллос Александра. – Ты все-таки напился, хоть я и пришел…
- Я выпил не более тебя. - Александр бесцеремонно задрал хитон Гефестиона, обхватывая ладонями его ягодицы. Тот поежился, жар тела Александра с одной стороны и холодный мрамор колонны с другой создавали невообразимый контраст.
- Александр… Прекрати… - Гефестион отчаянно покраснел. – Прекрати, все смотрят…
- Никто не смотрит, все давно пьяны… Взгляни туда.
Гефестион повернул голову и покраснел еще гуще.
- Боги… Кассандр не теряет времени…
- Я заставил тебя ждать слишком долго, Гефестион.
Схватив возлюбленного за руку, Александр потащил его к выходу из зала. Коридоры казались бесконечными.
- Тебя словно подменили…
- А таким я нравлюсь тебе меньше? Вот таким… - С этими словами Александр прижал Гефестиона к стене, вжимаясь бедрами в бедра.
- Ты и вправду с ума сошел… Ксандр…
Но вместо того, чтобы остановиться, Александр сделал нечто, заставившее Гефестиона на несколько мгновений задержать дыхание.
- Александр… если кто-то увидит, что принц стоит на коленях перед… перед… Помоги мне Зевс…
Не в силах сопротивляться, Гефестион застонал, закрывая глаза. За волосы притянул Александра ближе, делая движение навстречу, погружаясь во влажное тепло его рта. Язык, так восхитительно скользящий вокруг головки фаллоса, и опасение, что в любую секунду кто-нибудь мог появиться и увидеть их, и вино, бродящее в крови… Гефестион терял голову, дыхание судорожно вырывалось из груди. Ему казалось, еще немного, колени подогнутся, и он рухнет - прямо в объятия Александра.
- Перед своим возлюбленным, - договорил за него Александр, выпуская изо рта блестящую влажную плоть. Гефестион подался вперед, в тщетной попытке продлить сводящую с ума ласку. – Если кто-то увидит, он только позавидует мне. Ты не знаешь, как ты прекрасен возбужденный, друг мой…
- Пойдем, быстро. - Резким движением Гефестион поднял Александра с колен. – Если мы немедленно не окажемся в твоей спальне, клянусь Афродитой, я повалю тебя прямо на пол… И даже если сюда явятся все жители Пеллы, не остановлюсь…
Оставшийся путь до покоев Александра они проделали бегом. Задетый плечом Гефестиона, массивный светильник возле дверей покачнулся и с грохотом упал. Но сейчас их не могли бы остановить даже рушащиеся стены.
Швырнув свой хитон в сторону, Гефестион торопливо раздел Александра.
- Не передумал?
Голос Гефестиона предательски ломался, его ладонь остановилась на пояснице Александра, не решаясь двинуться ниже. Александр медленно выдохнул. Желание захлестывало, мучительной болью отзываясь в паху.
- А ты не видишь? Не чувствуешь, что делаешь со мной? И потом… - Александр перехватил инициативу, резким движением поворачивая Гефестиона к себе спиной. – У меня тоже были планы... насчет тебя…
Он толкнул Гефестиона вперед, заставляя опереться на резную спинку кровати.
- Но… Но, Александр! Разве…
Осознание ударило внезапно, Гефестион растерянно охнул. Никогда они не обсуждали, кто возьмет на себя роль лидера, даже завести такой разговор казалось верхом неприличия. Все выглядело таким очевидным, таким простым. Патрокл и Ахиллес, старший и младший, влюбленный и возлюбленный… Да, разницы в возрасте между ним и Александром не было, но разве Патрокл… Гефестион окончательно запутался.
- Разве Патрокл был эроменом?! – Воскликнул он, чувствуя прикосновения Александра повсюду на своем теле – даже там, где никто не дотрагивался до него. Никогда. Гефестион снова покраснел. Покраснели даже уши и шея. Все попытки высвободиться и как-то изменить положение не оканчивались ничем – Александр крепко держал его за талию, не позволяя пошевелиться.
- А ты можешь представить, что эроменом был Ахиллес, великий прославленный воин? – Прошептал Александр, откидывая длинные волосы с плеча Гефестиона и слегка покусывая гладкую кожу.
Совершенно растерянный, Гефестион не знал, как реагировать. Но у его тела сомнений не было. Горячий фаллос Александра так возбуждающе касался ягодиц, а чувство покорности вдруг показалось таким приятным… И даже желанным. Но Гефестион сделал последнюю попытку.
- Но Патрокл был старше! На пять лет старше, он точно был эрастом! И ты никогда не говорил, что хочешь…
- А зачем говорить? Я никогда не был болтлив, как ты. Но если ты против…
Гефестион вдруг понял, что его больше не держат. Александр отошел, налил вина из узкогорлого кувшина, стоявшего на подоконнике. Из распахнутого окна слышался смех и пьяные крики.
«Стой, кому сказал, паршивка! – Пусть бежит, оставь ее, Птолемей. – Оставь? Только если одолжишь мне свою, Марсий!»
«Как у них все просто», - подумал Александр.
Гефестиону не потребовалось много времени, чтобы принять решение – ровно столько, чтобы успеть сбросить покрывала на пол и вытянуться на кровати. «Кто знает…», - пронеслось в сознании, - «может, так и должно быть…»
- Александр…
Тот обернулся и ахнул, видя, как Гефестион, облизав указательный и средний палец, широко развел бедра в стороны и осторожно проник в себя, лаская фаллос ладонью другой руки.
- Иди сюда, прославленный воин Ахиллес…
В два прыжка оказавшись рядом, Александр взобрался на ложе между ног Гефестиона, зачарованно следя за движениями длинных пальцев. Потом, не выдержав, рванулся вперед.
Он не понял, что заставило его изумленно вскрикнуть – кружившее голову ощущение горячего тела, поддающегося, обхватывающего невыносимо тесно, или боль, обжегшая фаллос и заставившая замереть, хватая ртом воздух.
- Безумный… Ты безумный, Александр. – Гефестион сунул руку под подушку, вытаскивая маленький сосуд. – Не ты припрятал? И зачем, по-твоему, это нужно?
Он с трудом подавлял желание спихнуть Александра с себя и прекратить это мучение. Александр выглядел озадаченным и смущенным. Даже испуганным.
- Прости, прости меня, Гефестион. Я не сдержался, не смог… Я хочу тебя слишком сильно.
- Нетерпеливость может навредить больше, нежели промедление… - пробормотал Гефестион, передразнивая голос Аристотеля. – Александр… Да, вот так значительно лучше… Значительно… Вот если бы ты с самого начала…
- Я же говорил, ты болтлив, словно женщина! – Александр отбросил в сторону фиал, тот покатился по полу, расплескивая содержимое, распространяя приторный запах жасмина. Теперь член не встретил сопротивления, легко скользнув внутрь.
- Словно женщина?! Я покажу тебе…
Обхватив талию возлюбленного бедрами, Гефестион сжал изо всех сил. Александр зашипел от боли, выругался, но двигаться не прекратил, чувствуя, как постепенно хватка слабеет. А затем все слилось в один головокружительный хоровод образов, звуков и ощущений – приоткрытые в изматывающе-сладкой истоме губы, горячее прикосновение твердой плоти к ладони, одно движение, один ритм, один темп…
- Ни для кого не сделал бы я того, что делаю для тебя…
- Я знаю. Я люблю тебя…
- Всегда?
- Всегда…
- Скажи еще раз…
- Люблю тебя…
***
Гефестион чувствовал, что его начинает бить озноб. Воздух казался ледяным, как иголками колол кожу. Если кто-то и понимал, зачем Александру понадобилось ехать в свою летнюю столицу зимой, то только не Гефестион. Он терпеть не мог холод.
Огромную спальню царского дворца в Экбатанах не в силах был согреть даже большой камин. Поставив кувшин с подогретым вином на стол возле ложа, Гефестион сбросил одежду и нырнул под меховое покрывало, сильно пихнув Александра в бок кулаком. Александр заворочался, сонно пробормотал что-то и открыл глаза.
- Гефестион… так быстро, - сказал он, садясь на кровати и словно не замечая холода. От одного взгляда на его обнаженные плечи Гефестиона снова начала бить дрожь.
- Вовсе не быстро. Не так это и легко – отыскать кого-нибудь из слуг посреди ночи. В следующий раз пойдешь сам. – Гефестион отхлебнул из чаши, тепло начало разливаться внутри. - И что это они добавляют в вино? Вкус такой терпкий… Александр взял протянутую чашу, сделал глоток.
- Это гвоздика. Говорят, привозят из Индии. Только представь, Гефестион, страна невиданных сокровищ…
- И диких народов, живущих на деревьях. И чудовищных слонов, которых там тысячи… Александр, даже среди ночи ты не можешь говорить ни о чем другом! Ты не успокоишься, пока на свете есть хоть клочок земли, который ты не покорил, ведь так?
Александр лег на бок, опираясь на локоть.
«Как он изменился… Кажется, что он проживает жизнь быстрее, чем все остальные…». Гефестион тут же отогнал тревожащие мысли.
- Ты прав, ночь – не самое подходящее время для подобного… А о чем ты хотел поговорить, Гефестион? Я смотрю и вижу Эрота в твоих глазах.
Гефестион рассмеялся. Он чувствовал себя немного неловко, всегда предпочитая действовать, а не рассуждать. Особенно в таких делах. Но почему-то хотелось спросить именно сейчас.
- Я часто задаю себе вопрос, почему ты всегда отдаешь мне главенство в любви? Почему не стремишься быть лидером здесь, как и во всем остальном? После той ночи в Пелле… ты помнишь? – Александр улыбнулся, кивнул. – Ты позволяешь мне любить тебя и никогда…
- Так уж и никогда…
- Хорошо, ты редко – так лучше? – желаешь поменяться местами.
- Странно, что ты спрашиваешь… - Александр замолчал, рассеянно водя пальцем по узору на кромке чаши. Гефестион вздохнул, проклиная себя и свои глупые вопросы. – Только с тобой, Гефестион, я могу позволить себе быть любимым, просто быть любимым. И не бояться показаться менее мужественным, не бояться за свою гордость. Вот в чем причина. Знаю, что подумали бы все, если бы узнали - Великий Александр покоряется, словно женщина… Но я всегда был первым, во всем, с самого детства. И буду первым, ты знаешь, иначе не могу. Просто иногда я устаю от всего этого, хочу побыть просто Александром. С тобой я могу им быть. Ты единственный, Гефестион. Первый и последний, кому я могу позволить…
- Я знаю. Я люблю тебя.
- Всегда?
- Всегда, - ответил Гефестион, притягивая Александра для поцелуя. Но все опять получилось не так, как он рассчитывал.
- Хотя… если ты настаиваешь, мой милый Патрокл…
Не давая другу опомниться, Александр перевернул его на живот, навалился сверху.
- Но… Разве Патрокл… Разве Патрокл был эроменом?
- Опять… - Александр замер. – Я не понимаю, ты хочешь этого или нет?
- Замолчи и двигайся, - прошептал Гефестион, жмурясь от удовольствия.